Нелли Шульман - Вельяминовы – Время Бури. Книга первая

Ознакомительный фрагмент

Кроме покровителей авиации, она усердно, молилась блаженной Елизавете Бельгийской. Стивен обещал свозить ее в Мон-Сен-Мартен, к саркофагам блаженных, после венчания. Герцогиня едва не рассмеялась: «К тому времени это не понадобится». Изабелла напоминала себе, что порядочная девушка должна стоять у алтаря такой же, как вышла из купели. Удержаться было трудно, но все знали, что блаженная Елизавета помогает избавиться от подобных желаний. «Посмотри на леди Антонию, – сердито сказала себе Изабелла, – она ведет себя, как положено. Ей всего восемнадцать, а она очень серьезна. За ней ухаживали офицеры, когда она в Мадриде жила, однако она только книгой занималась. Надеюсь, она хотя бы на фронт не поедет…, – герцогиня вышла на бульвар. Утро было жарким. Леди Антония приезжала сегодня вечером, завтра они собирались устроить праздник, почти семейный. Прищурилась, Изабелла увидела знакомую машину, припаркованную у обочины.

Стивен забрал у нее корзинку:

– Я приехал ради лучшего завтрака в городе, любовь моя. К нам вчера пришли чато, – он указал на небо, – я познакомился с русскими летчиками. Отличные ребята. Видишь, – он прислушался, – у нас сорок истребителей сегодня в воздухе. Мадрид больше не будут бомбить, – город, действительно, был тихим, даже колокола замолкли. Началась месса.

– Все, кто не на мессе, и не на рынке, – они зашли в прохладный подъезд, – спят еще. Суббота…, – подумала Изабелла. Дверь захлопнулась, она ахнула, оказавшись в его сильных руках. Корзинка стояла на полу, Стивен целовал ее, девушка шепнула:

– Мне кажется, ты здесь не только ради завтрака…, – она откинула голову назад, темные волосы упали на спину: «Пойдем, наверх, скорее…»

Высокий, светловолосый молодой человек, в штатском, прислонился к углу дома напротив. Он покуривал папиросу, закрывшись газетой. О герцогине Фриас Максу рассказал ее брат, герцог Альфонсо. Полковник националистов нелестно отзывался о сестре. Испанец был уверен, что шлюха, как он называл девушку, начала раздвигать ноги в Саламанке, и продолжила в Мадриде:

– Наш отец ее давно вычеркнул из завещания, – пожал плечами дон Альфонсо, – она пошла против его воли, уехала учиться. Живет одна, работает. Позор семьи, – сеньора Изабелла, как, оказалось, была куратором в музее Прадо. В Испании царила неразбериха. Из страны, без особых трудностей, можно было вывезти ценные картины.

Макс хотел начать коллекцию. Фон Рабе стал следить за сеньорой Изабеллой. В Испании он обретался с хорошими французскими документами, и свободно переходил линию фронта. Он слышал, что Изабелла и ее приятель, тоже сотрудник Прадо, обсуждают леди Антонию Холланд:

– Вальтер был прав. Она здесь, в Испании. Очень хорошо, с ней мы разыграем операцию «Ловушка».

Вчера в Барахасе приземлились русские летчики. Об этом говорил весь Мадрид. Максу надо было выбрать подходящего человека.

– И брат фрейлейн Констанцы здесь…, – к его удивлению, шторы в квартире не задернули. У Макса было хорошее зрение. Сеньора Изабелла хлопотала на кухне, сэр Стивен раскрыл окно. Присев на подоконник, летчик закурил:

– Может быть, герцог Альфонсо и неправ, касательно сестры…, – хмыкнул Макс:

– Хотя какая мне разница? Мне фрейлейн Изабелла нужна, чтобы оказаться в Прадо. А с леди Антонией я сам разберусь…, – в Мадриде Макс и коллеги оборудовали безопасную квартиру, на третьем этаже хорошего дома, неподалеку от Королевского Театра. В апартаментах должна была пройти «Ловушка». Макс был уверен в успехе операции. Он знал, что леди Антония, увидев фотографии, будет готова на все.

– Я посмотрю, как она развлекается, – усмехнулся Макс, – но сначала напомню о ее кембриджских приключениях. На трезвую голову, так сказать.

Свернув газету, он быстро пошел к рынку.

Изабелла сделала тортилью и кофе. Они со Стивеном устроились на подоконнике:

– Я гитару возьму, в Англию, – сказала девушка, – Мишель хочет свою купить. Он теперь хорошо играет.

– И мне будешь играть…, – Стивен поцеловал теплый затылок, пахнущий лавандой:

– Каждый вечер. Песню, о Вороне и донье Изабелле. Я ее с детства помню. Дядя Джон тоже на гитаре играет. И он, и его сын. Ты, получается, родственница той Изабеллы…, – герцогиня была дальним, потомком принцессы Эболи, сестры легендарной возлюбленной Ворона.

– Ты наследник Ворона, – девушка повернулась: «Тоже Куэрво. У тебя больше птиц на фюзеляже появится, если чато теперь летают…»

– Очень бы хотелось обойтись без такого, – сварливо заметил Стивен, – и увидеть, что франкисты убрались отсюда восвояси. Спой мне, – попросил майор Кроу.

Она пела, низким голосом:

Descansa el fondo del marVerdes comos los ojosSu nombre era IsabelElla muria por amor…,

Стивен обнимал ее, смотря в чистое, утреннее небо Мадрида.

Поезд подходил к вокзалу Аточа.

Вагон качало на стыках, окно открыли. В купе вливался жаркий, послеполуденный воздух. Антония, закинув ногу за ногу, затягиваясь папироской, внимательно читала письмо. Девушка была в коричневой, военного образца юбке, и таком же кителе, в крепких, запыленных ботинках. На деревянной полке валялась небрежно брошенная, холщовая сумка, с пачкой отпечатанных на машинке листов. Из вагона слышалось пение «Интернационала». Антония, невольно, улыбнулась.

Оруэлл остался в Барселоне, в бараках Ленина, где обучались прибывающие в Испанию бойцы интернациональных бригад. Встретившись с ним в штабе ПОУМ, Тони посмотрела в темные глаза:

– Как все далеко. Лондон, споры на собраниях, ухаживания. Не хочу даже думать о таком…, – в первый вечер Оруэлл пригласил ее в кафе, на бульваре Лас Рамблас. Антония снимала комнату, неподалеку. Девушка поняла, что Оруэлл хочет у нее остаться. Она не позволила проводить себя, покачав головой:

– Нет, Джордж. Здесь не Лондон. Если в городе узнают, что ты ночевал у меня, то все другие выстроятся в очередь к моей двери…, – светло-голубые глаза были прозрачными, спокойными. Оруэлл вытащил кошелек:

– Как хочешь. Я слышал, ты много времени проводишь с анархистом, товарищем Буэнавентурой. Видимо, он оказался расторопнее…, – Антония холодно прервала Оруэлла:

– Ты рискуешь пощечиной. Товарищ Дурутти, один из героев моей будущей книги. Ты знаешь, что я интересуюсь анархизмом и троцкизмом…, – Антония оплатила свою половину счета сама.

Почта на республиканских территориях пока работала неплохо. Тони получала длинные, подробные письма, от герцогини Изабеллы. Она знала, что кузен Мишель в Мадриде, знала, что майор Кроу и подруга обручились. Тони надеялась, что летчик не станет выспрашивать, как Тони оказалась в Испании. На всякий случай леди Холланд придумала историю о поездке через Францию.

В Барселоне, оказавшись на аэродроме, девушка подождала, пока экипаж уйдет. Она быстро выскользнула из дугласа. Добравшись до вокзала, Тони первым поездом отправилась в Мадрид. В столице, в штабе Народного Фронта, она предъявила рекомендательные письма от левых газет, и познакомилась с Изабеллой. Тони уехала обратно в Барселону, когда стало известно, что англичане перелетают в столицу.

– Ладно, – девушка покусала карандаш, – Стивен на меня внимания не обратит. Тем более, я сказала Изабелле, что папа прислал телеграмму. Может быть, он действительно, со мной связался…, – Тони, примерно, предполагала, что написал отец. Она честно отправила весточку из Барселоны, указав, что ей надо отвечать до востребования, на городской почтамт. Тони больше там не появлялась. Она понятия не имела, сколько писем и телеграмм ее ждет. Проверять корреспонденцию она не хотела. Девушка, все равно боялась, что отец либо сам приедет в Испанию, либо пришлет Маленького Джона.

– Но на этот случай, – Тони помахала письмом, – у меня есть путь отступления.

Книга была почти готова.

Тони не хватало нескольких глав, прежде всего, рассказа о русских добровольцах. В Барселоне она проводила время с анархистами. Посланцы из Советского Союза в их штаб не заглядывали. Они не появлялись и на мероприятиях ПОУМ, куда ходила Тони. ПОУМ поддерживала Троцкого, не разделяя политику Сталина. В любом случае, в Барселоне были только советские летчики, а к аэродрому Тони старалась не приближаться. Майор Кроу мог в любой момент прилететь из Мадрида.

– Все равно придется его увидеть, – поняла Тони:

– Ладно, он меня познакомит с кем-то из советских ребят. Заодно русский язык буду практиковать. Стивен, наверняка, тоже с ними по-русски говорит…, – она, еще раз, просмотрела письмо. Из Барселоны Тони отправила весточку знаменитой американской коммунистке, Джульетте Пойнц. Ходили слухи, что Пойнц ездила в Москву. По возвращении, товарищ Пойнц выступила на собрании партии, где яростно критиковала Сталина. Судя по разговорам, она видела в Москве процессы над так называемыми агентами троцкистского шпионского центра. Осужденных, во главе с Зиновьевым и Каменевым, расстреляли. Тони понимала, что шестнадцатью казнями Сталин не ограничится.